Понимаемый на античный лад, Эрос есть бог, чья божественность превосходит границы человеческого восприятия, и потому он не может быть ни понят, ни изображён. Эрос - это не "амуры" позднейшей римской поэзии. Это самый "древний" бог, существовавший уже тогда, когда ещё не было времени. В святоотеческой традиции Сам Бог, в Своей внутренней сокровенной жизни, определяется как "всеполнота Эроса", нерасторжимого эротического единства. Полнота любви есть причина бессмертия в Божестве, также как недостаток её есть причина смерти в человечестве.
Но Эрос - не Логос. Это меньше всего разум. Вот здесь как раз и пригодятся римские "амуры". Обратите внимание на эту картину:
"Под игру Амура". Художник: Толстой Федор Петрович
Пока "старый" бог спит, Амур своей игрой на свирели разжигает страсти. Для того, чтобы вспыхнула страсть, совсем не нужен разум. Посему и говорят, что "любви все возрасты покорны". Страсть возникает и у совсем несмышлёных детей, по своему внешнему виду мало чем отличающихся от Амура. Более того, разум часто "тормозит" чувство и "замораживает" страсть, разум - помеха для Амура. И только когда "разумный", "старый" бог спит, Амур играет на свирели. (Как тут не вспомнить поговорку "чем чёрт не шутит, пока Бог спит?")
Фрейд показывает, что Эрос идёт ощупью и вовсе не знает сначала, чего он хочет. Он ищет и фантазирует, и иногда неудачно. Существует Эрос сублимации, но существует и Эрос деградации, Эрос падения. Для того, кто смерть предпочитает жизни, все разумные жизненные соображения и все очарования жизни - отпадают. Но нормально, то есть по существу своему, человек предпочитает жизнь, а не смерть, творчество, а не разрушение, позитивные ценности, а не негативные. Эрос по существу своему устремлён к прекрасному образу, - отсюда природная склонность к сублимации (в символах Платона можно сказать так: всё живое по природе тянется к солнцу).
Эрос имеет иерархические ступени высоты: существует Эрос физический, Эрос душевный, Эрос духовный ("умный"), Эрос ангельский, Эрос божественный. И на всех ступенях это всё тот же самый Эрос, одна и та же сила, - именно: соединяющая и связывающая сила любви. И всю эту иерархию эротических чувств, вздымающуюся пирамиду любовных стремлений, вплоть до идеальной вершины - любви к Небесной Красоте как таковой, Платон упирает в подножие чисто полового страстного стремления [3]. Без него никакая восходящая лестница невозможна, попросту ей неоткуда было бы взяться.
Так что земля и небо, земная страсть и небесное блаженство связаны одним "проводником" - Эросом. Неистовство влюблённых стоит в одном ряду - или, точнее, в начале одного ряда - тех "величайших для нас благ", которые "возникают от неистовства": дары пророчества, творческой одержимости, художественного вдохновения, горячей молитвенной устремлённости к небесному, к Богу. Не будет внизу вулкана натурального пола, его огнедышащей энергии, не будет ничего и вверху. Все высшие формы духовного творчества коренятся в сфере половой жизни, "питаются" половой энергией. Только для того, чтобы сделаться творческим огнём в человеке, эта энергия должна претерпеть превращение, должна "перебродить" и очиститься, преобразиться в другой, высший вид энергии. Должен произойти тот таинственный процесс, который называется сублимацией. Тогда через это претворение одного вида энергии в другой человек достигает подлинного творчества, подлинной гениальности.Мы видим, что половое влечение толкает и ведёт - неосознанно, телепатически - всевозможные виды и роды животных к брачным миграциям. Четвероногие и пернатые покрывают неслыханные расстояния, попадают в невиданные переделки, часто погибают в пути - и всё это только для того, чтобы достичь, наконец, места, где можно совершить оплодотворение или отложить яйца. Мы видим кровавые разборки хищников, половая борьба которых, несмотря на повод, является борьбой не столько за самку, сколько за обладание бытием, которого домогаются тем более дико, чем более удалён сам предмет вожделения. И у животных, и у человека половая любовь есть высший расцвет индивидуальной жизни. Но так как у животных родовая жизнь решительно перевешивает индивидуальную, то и высшее напряжение этой последней идёт на пользу родовому процессу. Для человека же в половой любви и в эротическом пафосе открывается возможность творческого созидания личного бессмертия, - но не через деторождение, а через преодоление его.
Какие же формы бессмертия порождает Эрос в человеке? На своём сугубом поприще половой любви и полового рождения он обеспечивает единственно возможное в порядке природы родовое бессмертие. Но понимание его неабсолютности ведёт к трансформации эротической энергии зачатия в "духовную беременность" - творчество новых форм культуры. Такое бессмертие в отличие от первого более личностное (помнят и чтут конкретного творца), а потому и более завидное; но ему уготована участь утешать смертного человека лишь сознанием своей бессмертной славы, памяти о нём в потомстве [4]. Культурное бессмертие - тоже в конечном итоге не абсолютно, подвержено всем превратностям людского мнения и шире - катастрофическому неблагополучию всего земного, в том числе цивилизаций и культур. Платон как истинный провидец и глубочайший метафизик, выразивший заветнейшие алкания человеческой души, не может на этом остановиться. Как высшая цель эротических стремлений ему нужен Абсолют - неущербное, всегда прекрасное и бессмертное бытие.
В "Пире" и "Федре" Платона влюблённое созерцание вещественной красоты сообщает нам предчувствие Красоты абсолютной, неподвластной разрушению и времени. Развратный не стремится туда, к Красоте в себе самой, когда на ком-нибудь здесь видит её имя. Но посвящённый, созерцавший много тамошнего, при взгляде на богообразное лицо, хорошо отпечатлевшее на себе Красоту, сперва приходит в трепет и объемлется каким-то страхом тамошнего, потом, всматриваясь, чтит его как бога и готов приносить жертвы. Душа оперяется, и рождение крыльев вызывает мучительную сладость и щекотание. "Она неистовствует и, как бешеная, не может ни спать ночью, ни оставться на одном месте днём, но бежит со своей жаждой туда, где думает увидеть обладателя Красоты" ("Федр", 249d - 252b). Душа желает не только созерцать Красоту, но и быть в Красоте. Душа успокоится только тогда, когда причастится Красоте, когда пропитается ею вся без остатка и уже сама будет сиять Красотой.
----------------------------------------
[1] Если андрогины по сущности своей были способны внушить страх богам и бороться с ними, то, значит, эротическая реинтеграция не только сама по себе мистична, но и несёт с собою некое могущество, возможно, опасное.
[2] По-видимому, смерть является состоянием равновесия космоса, естественным положением, к которому стремится любая форма жизни.
[3] Либидо (энергия всех первичных позывов, объединяющихся в человеческом представлении ёмким словом "любовь") включает, по Фрейду, все формы любовных и дружеских чувств, все привязанности к родителям, к сверстникам, к детям, к родине, к профессии и делу, к наукам, к Богу: один и тот же источный половой импульс питает их всех.
[4] Ср. знаменитые строки Пушкина:
А кстати, не является ли одной из побудительных причин создания и ведения блогов тайное (и, может быть, бессознательное) желание создания прижизненного памятника о себе? Я умру, а мой блог сохранится как память обо мне, как виртуальный "слепок" моей личности.
